Вещи. Пыль. Незавершённые проекты. Недовыясненные ситуации. Неоконченные дела. Потоки плохо сортированной информации.
Всё это в наслоениях становится трудноотделимым, неразбираемым.
Пытаюсь разгребать вещи, что-то старое, пыльное; нахожу абсолютно старые, ненужные и негодные. Наверное, я на пороге свершений, почти как на гребне волны, с которого страшно пристально просматривать и ретро-, и перспективы, хотя и то и другое не так уж и плохо.
Внезапно думается: а если бы меня вдруг не стало? Меня не стало, а гора барахла осталась. Мало того, что чего-то стОит. Немного стихов, вышивок, дневников, которые вряд ли кто-либо перечитает, за исключением совсем уж лежащих на поверхности – электронных, да и те никому не нужны...
Ладно. Я не собираюсь умирать сейчас. А если бы переезд? Срочно. Далеко. Что бы я взяла? Документы. Часть техники. Немного одежды. Что, потащила бы свои записки? Нет. В этом плане электронная сфера – спасение, если только однажды мы не останемся без Инета или электричества... Хотя будут ли тогда меня волновать дневники и во-о-он та фоточка кофейного стакана на фоне Карповки?
Внезапно часто вспоминается одно стихотворение. Кажется, его смысл стал не то что бы девизом, но всё-таки некоторой направляющей.

Жили-были, вapили кaшy, зaкpывaли нa зимy бaнки. Как и все, становились старше. На балконе хранили санки, под кроватью коробки с пылью и звездой с новогодней ёлки. В общем, в принципе - не тужили. С расстановочкой жили, с толком. Берегли на особый случай платье бархатное с разрезом, два флакона духов от гуччи, фетра красного полотреза, шесть красивых хрустальных рюмок и бутылку китайской водки. А в одной из спортивных сумок надувную хранили лодку.
Время шло, выцветало платье, потихоньку желтели рюмки, и в коробочке под кроватью угасала звезда от скуки. Фетр моль потихоньку ела, лодка сохла и рассыпалась. И змея, заскучав без дела, в водке медленно растворялась. Санки ржавились и рыжели. Испарялся закрытый гуччи. Жили, были, и постарели, и всё ждали особый случай.

Он пришёл, как всегда, внезапно. Мыла окна, и поскользнулась. В тот же день, он упал с инфарктом. В этот дом они не вернулись.

Две хрустальные рюмки с водкой, сверху хлеб, по квартире ветер. Полным ходом идёт уборка, убираются в доме дети.

На помойку уходят санки, сумка с лодкой, дырявый фетр. Платьем, вывернув наизнанку, протирают за метром метр подкроватные толщи пыли. В куче с хламом - духи от гуччи.

Вот для этого жили-были.
Вот такой вот "особый случай".

(c) Мальвина Матрасова