01.06.2009 в 13:38
Пишет [J]просто Катарина[/J]:Новые приключения героев ОЭ
Крейди, спасибо вам за совершенно очаровательный флуд, без которого этот рассказ бы не получился. ))
О том, как разоблачили Жермона Ариго
Случилось однажды так, что Марсель о чём-то думал. И вот он подумал, что не мешало бы пойти навестить Робера, потому что они не виделись со вчерашнего дня. Он пошёл к Иноходцу, распевая песенку, но вдруг он вспомнил, что не видел Арлетту Савиньяк с позавчерашнего дня, и решил по пути заглянуть в Дремучий Лес и посмотреть, дома ли Арлетта. Он пошёл к реке, мурлыкая ту же песенку, но, когда он дошёл до третьего камня кладки, по которой переходят реку, он забеспокоился о том, как поживают Луиза Арамона, и Селина, и Жермон.
Читать дальше?Валме подумал: “Я не видел Селину очень долгое время, а если я её не увижу сегодня, оно будет гораздо-гораздо дольше!”
И тут он сел на камушек посредине реки и, раздумывая, что же ему теперь делать, спел ещё кусочек той же песни.
Кусочек, который он спел, был приблизительно вот какой:
Что мне делать, интересно,
В летний зной?
В чехарду сыграть полезно
С Селиной, —
Станет талия поуже,
Это мне к лицу. К тому же
Буду я такой весёлый
И худой!
А солнце было такое ласковое и тёплое, и камень, который лежал на солнышке уже давно, тоже был такой тёплый, что Марсель почти уже решил провести на нём всё утро. И вдруг он вспомнил про Валентина.
“Да, Спрут! — сказал Марсель про себя.— Я люблю с ним поговорить. Он всегда понятно говорит. Он не любит длинных, трудных слов, не то что Арлетта. Он любит простые, лёгкие слова, например: “Закусим?” или: “Угощайтесь, виконт!” Да, по-моему, мне надо пойти навестить Придда!”
Тут к песенке прибавился новый кусочек:
Очень мил бывает Спрутик
Иногда.
С ним приятно сесть за столик
Да-да-да!
Тот, кто хочет подкрепиться,
С ним всегда договорится,
Если только торопиться
Не-
ку-
да!
И, когда Валме спел всё это, он поднялся с камня, вернулся назад на берег и решительно отправился к замку Придда. Но не прошёл он и нескольких шагов, как начал спрашивать себя (ведь больше-то никого рядом не было):
“А вдруг Валентина нет дома?”
“Или вдруг я опять застряну у него в двери на обратном пути, как однажды уже случилось, потому что дверь у него была слишком узкая?”
“Ведь я-то знаю, что я не растолстел, но его дверь вполне могла похудеть!”
“Да, пожалуй, лучше будет...”
И всё это время он незаметно забирал левее и левее... пока не оказался, к своему большому удивлению, у своей собственной двери.
Было одиннадцать часов. Вполне подходящее время, чтобы немножко...
С ловом, спустя полчаса Марсель отправлялся туда, куда ему действительно хотелось отправиться, а именно к Окделлу, и по дороге он вытирал губы платочком, подаренным Марианной, и пел довольно валмоновскую песенку. Вот какую:
Хорошо живёт на свете
Наш Валмон!
Оттого он веселится,
Счастлив он!
И неважно, чем он занят,
Если он толстеть не станет,
А ведь он толстеть не станет,
А, наоборот,
по-
ху-
деет!
Конечно, напечатанные здесь эти строки кажутся не особенно хорошими, но Марсель, напевая эту песенку в очень солнечное утро, после очень, очень сытного завтрака, был уверен, что это одна из лучших песен, какие он сочинил в жизни. И он пел и пел её в своё удовольствие.
Окделл копал ямку в земле у самой своей двери.
— Здравствуй, Дикон! — закричал Марсель.
— Ой, здравствуйте, эр Марсель! — отвечал Окделл, подпрыгнув от неожиданности.— А я знал, что это Вы!
— Я тоже,— сказал Валме.— А что ты делаешь?
— Я сажаю жёлудь, и пускай из него вырастет дуб, и тут будет много, много желудей у самого дома, а то за ними приходится ходить бог знает куда. Понимаете?
— А вдруг не вырастет? — спросил Марсель.
— Вырастет, потому что эр Рокэ сказал — обязательно вырастет. Поэтому я его и сажаю.
— Гм,— сказал виконт.— А я тогда... А я тогда посажу соты с мёдом в своём садике, и из них вырастет целый улей.
Дик был в этом не вполне уверен.
— Или лучше кусочек сота,— сказал Валме.— Особенно разбрасываться сотами не приходится. Только вот тогда может вырасти не целый улей, а кусочек, да ещё вдруг неправильный кусочек — тот, где пчёлы только жужжат, а мёду не делают. Вот обидно!
Окделл согласился, что это будет довольно обидно.
— Между прочим, эр Марсель, сажать очень трудно, если ты не знаешь как,— сказал он, — это надо уметь. — И он положил жёлудь в приготовленную ямку, засыпал его землёй и попрыгал на этом месте.
— Я-то умею сажать,— сказал Валме— потому что маршла Алва дал мне семена коготков и винтиков, нет — гвоздиков! И я их посадил, и у меня теперь возле двери будет настоящий цветник — коготки и гвоздики. Или винтики.
— Я думал, они называются ноготки,— неуверенно сказал Ричард, не переставая прыгать,— а гвоздики... гвоздики — это, наверно, гвоздики!
— Нет,— сказал Марсель,— мои цветы называются коготки и винтики!
Попрыгав хорошенько, Дик сказал: “Что мы теперь будем делать?”, а Валме ответил: “Пойдём навестим Луизу, селину и Жермона”, и Окделл сказал: “Д-д-давай п-п-пойдём”,— потому что он всё ещё немножко побаивался Жермона. Он был ужасно прыгучий, и у него была такая манера здороваться, что у вас потом всегда были полны уши песку, даже после того, как Луиза скажет: “Жермон, милый, осторожно!” — и поможет вам встать.
Они отправились в путь.
А в этот самый день у Луизы было ужасно хозяйственное настроение. Она решила везде навести порядок и пересчитать всё бельё и выяснить, сколько осталось у неё кусков мыла, и сколько у Жермона осталось чистых салфеток, и сколько у Селины осталось чистых передников, так что она выставила их обоих из дому, снабдив Селину пакетом бутербродов с салатом, а Жермона пакетом бутербродов с рыбьим жиром, чтобы они могли славно провести время в Лесу.
По дороге Жермон рассказывал Селине (которую это очень интересовало) обо всём, что умеют делать Ариго.
— А летать они умеют? — спросила Селина.
— Ариго-то? — сказал Жермон.— Летать? Тоже спросил! Они знаешь как летают!
— О! — сказала Селина.— А они могут летать не хуже морискилл?
— Ещё бы! — сказал Жермон.— Только они не хотят.
— А почему они не хотят?
— Ну, им это почему-то не нравится.
Селина никак не могла этого понять, потому что ей-то ужасно хотелось полетать, но Жермон объяснил, что надо самому быть Ариго, чтобы это понять.
Вскоре они добрались до Шести Сосен.
— А Ариго умеют плавать?-сприсила Селина.
— Конечно, умеют. Они всё умеют.
— А по деревьям они умеют лазить лучше, чем Марсель, когда он убегает от сбесившегося Котика? — спросила Селина, остановившись перед самой высокой из, Шести Сосен и задрав голову.
— По деревьям они лазят лучше всех на свете,— сказал Жермон,— гораздо лучше всяких Марселей!
— А на это дерево они могут влезть?
— Они всегда лазят как раз по таким деревьям,— сказал Жермон.— Целый день лазят: то вверх, то вниз.
— Ой, генерал, правда?
— А вот сейчас увидишь,— сказал Ариго решительно,— садись ко мне на закорки и увидишь.
Он внезапно почувствовал, что лазание по деревьям — это единственный талант Ариго, в котором он действительно уверен.
— Ой, Жермон! Ой, Жермон! Ой, Жермон! — пищала Селина в восторге. Она забралась Жермону на спину, и они полезли.
До первого сучка Ариго радостно повторял (про себя): “А мы лезем!”
Добравшись до следующего сучка, он с гордостью сказал (про себя): “Ну что, я зря говорил, что Ариго умеют лазить по деревьям?” Забравшись ещё повыше, он сказал (про себя): “Конечно, это не так легко, что говорить!..”
А ещё повыше он сказал:
— Ведь слезать тоже придётся. Задом. А ещё-ещё повыше:
— И это будет трудновато...
— Если не упасть...
— А зато тогда это, кажется, будет совсем...
— Легко!
И как только он сказал “легко”, ветка, на которой он стоял, внезапно сломалась, и он, чувствуя, что падает, едва-едва успел вцепиться в верхнюю ветку... Затем он медленно, медленно поднял голову, зацепился подбородком за эту ветку... Затем подтянул одну руку... Потом другую... И, наконец, он уселся на эту ветку, тяжело дыша и от души жалея, что он вместо всего этого не попробовал заняться плаванием.
Селина слезла с Жермона и уселась рядышком.
— Ой, Жермон,— радостно сказала она,— мы уже на самой верхушке?
— Нет,— сказал Ариго.
— А мы полезем на верхушку?
— Н-е-т,— проворчал Жермон.
— У-у! — сказала Селина, довольно грустно, но тут же радостно продолжила: — А здорово это у тебя получилось, когда ты стал понарошку падать, а потом взял и не упал. Давай ещё разок?
— Н-е-т!! — чуть не закричал Ариго.
Селина немного помолчала, а потом спросила:
— А можно, мы съедим бутерброды?
— Давай. А где они? — спросил Жермон.
— Они там внизу, под деревом. Генерал сказал:
— Я думаю, мы лучше их побережём немного.
Так они и сделали.
Тем временем Марсель и Ричард продолжали свою прогулку. Валме в стихах сообщал Окделлу, что “неважно, чем он занят, так как он толстеть не станет, а ведь он толстеть не станет”; а Дик размышлял о том, скоро ли вырастет посаженный им жёлудь.
— Эр Марсель, глядите,— неожиданно пискнул Окделл,— там на Сосне кто-то сидит.
— Верно,— сказал Валме, с интересом вглядываясь вдаль.— Там какой-то зверь.
Дик схватил Марселя за руку.
— Это какой-нибудь Хищный Зверь? — спросил он, стараясь смотреть в другую сторону. Валме кивнул.
— Это Ягуляр,— сказал он.
— А. что Ягуляры делают? — спросил Ричард, в глубине души надеясь, что сейчас они этого делать не будут.
— Они прячутся на ветвях деревьев и оттуда бросаются на вас, когда вы стоите под деревом,— сказал виконт.— Герцог Алва мне всё-всё про них рассказывал.
— Тогда мы лучше не будем подходить к этому дереву, эр Марсель, а то он ещё бросится оттуда и ушибётся.
— Они не ушибаются,— сказал Марсель,— они здорово умеют бросаться.
Однако Окделла это почему-то не утешило. Он всё-таки чувствовал, что не стоит подходить к дереву, с которого, того гляди, кто-то бросится, хотя бы и очень умело, и он уже собирался побежать домой по какому-то очень срочному делу, когда Ягуляр подал голос.
— Помогите, помогите! — закричал он.
— Ягуляры — они всегда так,— сказал Валме довольный, что может блеснуть познаниями.— Они кричат: “Помогите, помогите”, а когда вы посмотрите вверх — бросаются на вас.
— Я смотрю вниз, вниз! — закричал Ричард очень громко, чтобы Ягуляр по ошибке не сделал того, чего не надо.
В ответ донёсся чей-то восторженный крик с той самой ветки, где сидел Ягуляр:
— Эр Валме и Дикон! Эр Валме и Дикон!
И Дик неожиданно почувствовал, что сегодня прекрасный день, гораздо лучше, чем ему только что казалось. Такой солнечный, тёплый денёк!
— Эр Марсель! — крикнул он.— По-моему, это Жермон и Селина.— По-моему, тоже,— сказал Валме.— А я думал, это Ягуляр и... и ещё один Ягуляр.
— Эй, Селина,— крикнул Дикон,— что вы там делаете?
— Мы не можем слезть? Мы не можем слезть! — кричала Селина.— Здорово, правда? Эр Валме, вот здорово! Мы с Жермоном живём на дереве! И мы теперь всегда тут будем жить? А я вижу Надорский замок? Дикон! Я отсюда твой дом вижу! Высоко мы забрались, правда?
— Как ты туда попала, Селина? — спросил Окделл.
— Меня генерал Ариго привёз? А Ариго вниз лазить не могут. Они только вверх умеют! А когда мы полезли, Жермон про это забыл, а сейчас он уже вспомнил, и мы тут теперь всегда-всегда будем жить. А может, ещё выше залезем! Что вы сказали, генерал? А-а? Жермон говорит, что, если мы заберёмся выше, нам не так хорошо будет видно Надор, так что мы уж тут останемся.
— Ричард,— торжественно сказал Валме, выслушав всё это,— что мы можем предпринять? И он принялся за бутерброды Жермона.
— Они попались? — тревожно спросил Дикон. Марсель кивнул.
— А ты не можешь влезть к ним?
— Я могу, Дикон. Я могу снять оттуда Селину, но Жермона я снять не могу, мне его не дотащить. Надо что-нибудь придумать.
И в раздумье он начал жевать бутерброды Селины...
Не знаю, может быть, Марсель и успел бы что-нибудь придумать, доев последний бутерброд, но едва он за него принялся, как в кустах послышался треск и оттуда появились Иноходец и Рокэ Алва.
— Нисколько не удивлюсь, если завтра выпадет град,— говорил Робер. — Того и жди. Бураны, вьюги и тому подобное. Сегодня, конечно, хорошая погода, но это ещё ничего не значит; это ещё не сулит хороших перепек... или как там это называется? Словом, ничего такого не сулит... Это просто небольшая порция погоды. И всё тут.
— А вот и наш дипломат,— сказал Алва. Ему, очевидно, было безразлично, что порция хорошей погоды не очень большая, лишь бы она была хорошая.— Здравствуйте, виконт!
— Это эр Рокэ,— сказал Дикон.— Вот он-то знает, что делать!
Они помчались ему навстречу.
— Ой, маршал Алва...— начал Марсель.
— А также герцог Эпинэ,— сказал Иноходец.
— Жермон и Селина залезли прямо на Шесть Сосен и не могут слезть и...
— А я как раз говорил,— перебил Ричард,— что если только эр Рокэ...
— А также Робер, — сказал Эпинэ, снова намекая, что с ним позабыли поздороваться.
— Если бы только вы оба были здесь, то мы бы могли что-нибудь придумать! — сказали Валме и Окделл.
Рокэ Алва взглянул вверх, увидел Жермона и Селину и попытался что-нибудь придумать.
— Я думаю,— сказал глубокомысленно Дик,— что если бы эр Робер встал под деревом, а эр Марсель встал к нему на спину, а я встал на плечи эра Марселя...
— И если бы спина эра Робера неожиданно треснула, то мы бы все здорово посмеялись. Ха-ха-ха! Как забавно! — сказал Иноходец.— Очень приятное развлечение, но, боюсь, не особенно полезное.
— Ну,— сказал Окделл жалобно,— я только думал...
— Ты думаешь, твоя спина сломалась бы, Робер? — спросил ужасно удивлённый Валме.
— Заранее тут ничего сказать нельзя, Марсель. И это, конечно, как раз самое интересное!
Валме сказал: “Ох”, и все снова принялись думать.
— Ура, я придумал! — вдруг закричал Первый Маршал Талига.
— Слушай внимательно, Дикончик,— сказал Эпинэ, — и ты скоро будешь знать, что мы намерены предпринять:
— Я сниму рубашку, и мы все возьмём её за края, и тогда Селина и Жермон могут туда прыгнуть, всё равно как в гамак, они только покачаются и нисколько не ушибутся.
— Как снять Жермона с дерева,— сказал Робер,— и никому не повредить! Придерживайся этих правил, уважаемый Ричард, и всё будет в порядке!
Но уважаемый Дикон ничего не слышал — так он волновался при мысли, что снова увидит мускулистую грудь эра Рокэ. Он уже её видел однажды, когда был гораздо моложе, и пришёл тогда в такое возбуждение, что его уложили спать на полчаса раньше обычного.
И с тех пор он всегда мечтал проверить, действительно ли она такая мускулистая, как ему показалось.
Поэтому, когда Рокэ снял рубашку и ожидания Дикона оправдались в полной мере, он на радостях простил Роберу обиду, ласково улыбнулся ему и даже взялся за тот же край рубашки.
А Эпинэ шепнул ему:
— Конечно, и теперь нельзя ручаться, что не произойдёт несчастного случая. Несчастные случаи — очень странные штуки. Они обычно случаются совершенно случайно.
Когда Селина поняла, что ей нужно сделать, она пришла в безумный восторг и закричала:
— Генерал, генерал, мы сейчас будем прыгать! Поглядите генерал, как я прыгаю! Я сейчас просто полечу, вот увидите. А Ариго так могут? Эр Рокэ! Я пошла! — крикнула она, прыгнула — и угодила в самый центр спасательной рубашки.
Летела она так быстро, что её снова подбросило почти на такую же высоту, и она ещё долго продолжала подлетать вверх, приговаривая: “О, о!”
Наконец она остановилась и сказала: “Ой, как здорово!” — и её опустили на землю.
- Давайте, генерал! — крикнула она.— Это очень просто!
Но Жермон изо всей силы держался за ветку и говорил про себя: “Конечно, степным животным, вроде ызаргов, это хорошо, но для Повелителей, вроде Ариго, это совершенно другое дело”.
И он почему-то вдруг представил себе, как он плывёт на спине вниз по течению или весело ныряет в прохладной влаге реки, и почувствовал, что это и есть настоящая жизнь для Ариго.
— Давай, давай! — крикнул Алва.— Не бойся.
— Сейчас, минуточку,— нервно сказал Ариго,— мне что-то в глаз попало!
И он медленно, медленно пополз по ветке.
— Давай, давай, это очень просто! — пискнула Селина.
И вдруг Жермон почувствовал, как это просто.
— Ой! — крикнул он, видя, как дерево проносится мимо него.
— Берегитесь! — крикнул Алва спасателям.
Раздался стук, треск разрываемой ткани, и на земле образовалась куча мала. Алва, Марсель и Окделл поднялись первыми, потом они подняли Жермона, а в самом низу был, конечно, Эпинэ.
— О, Иноходец! — крикнул Рокэ.— Вам не больно? — Он заботливо ощупал Робера, стряхнул с него пыль и помог ему встать на ноги.
Робер долгое время ничего не говорил.
Потом он спросил:
— Ариго здесь?
Жермон был здесь и снова в прекрасном настроении.
— Да,— сказал Алва,— Ариго здесь.
— Что ж, тогда поблагодарите его от моего имени,— сказал Эпинэ.
--------------------------------------------------------------------------------
URL записи