Но это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов,
Я забываю обо всем, я гашу свет...Когда придет зима, когда наступит февраль,
И черный фонарь станет желтым, как янтарь,
Я прикажу себе молчать и не ходить в тот дом.
Кому-то станет интересно, в чем беда.
Я раньше не бывал так часто дома никогда
И я мечтал о телефоне, а он теперь для меня ерунда.
Но это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов.
Я забываю обо всем, я гашу свет.
Нет мира кроме тех, к кому я привык,
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом и чувствовать, что жив.
Когда ветра морские будут крепко дуть,
Я постараюсь сразу лечь и уснуть,
Я это так давно и навсегда решил.
К каждому звуку я буду готов,
Но в том доме не предпримут не малейших шагов,
Обвиняя во всем сдутость шин.
Но это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов.
Я забываю обо всем, я гашу свет.
Нет мира кроме тех, к кому я привык,
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом и чувствовать, что жив.
Когда пройдет много лет, и я вернусь в тот дом,
Где холодно всегда без огня и с огнем,
Меня встретит хозяйка и посмотрит на часы.
И тогда я пойму, что мой дом сгорел.
Я оставил все, а сам уцелел,
Но зачем я опять вернулся к тебе?
Ведь это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов.
Я забываю обо всем, я гашу свет.
Нет мира кроме тех, к кому я привык,
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом и чувствовать, что жив.
Я отрекаюсь от своих прошлых снов,
Я забываю обо всем, я гашу свет...Когда придет зима, когда наступит февраль,
И черный фонарь станет желтым, как янтарь,
Я прикажу себе молчать и не ходить в тот дом.
Кому-то станет интересно, в чем беда.
Я раньше не бывал так часто дома никогда
И я мечтал о телефоне, а он теперь для меня ерунда.
Но это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов.
Я забываю обо всем, я гашу свет.
Нет мира кроме тех, к кому я привык,
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом и чувствовать, что жив.
Когда ветра морские будут крепко дуть,
Я постараюсь сразу лечь и уснуть,
Я это так давно и навсегда решил.
К каждому звуку я буду готов,
Но в том доме не предпримут не малейших шагов,
Обвиняя во всем сдутость шин.
Но это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов.
Я забываю обо всем, я гашу свет.
Нет мира кроме тех, к кому я привык,
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом и чувствовать, что жив.
Когда пройдет много лет, и я вернусь в тот дом,
Где холодно всегда без огня и с огнем,
Меня встретит хозяйка и посмотрит на часы.
И тогда я пойму, что мой дом сгорел.
Я оставил все, а сам уцелел,
Но зачем я опять вернулся к тебе?
Ведь это просто рубеж, и я к нему готов,
Я отрекаюсь от своих прошлых снов.
Я забываю обо всем, я гашу свет.
Нет мира кроме тех, к кому я привык,
И с кем не надо нагружать язык,
А просто жить рядом и чувствовать, что жив.