Специально для бородатых Вальжанов всех мастей.

@темы: картинки, репост, позитив, доза кайфеина

Итак, вы - Комбефер

Вы знаете почти все об окружающем мире, но всегда есть куда расти. Вы самый башковитый из лезами, но признайтесь честно - вы ведь превращаетесь в Киллиана каждое полнолуние?

Пройти тест

Я ржу - простите! - в голос и не могу успокоиться, ибо.ибо:
Вальжана посадили за кражу: ЖАВЕРА
По утверждению Гюго, Наполеон проиграл Ватерлоо потому что против него был: ЖАВЕР
У какого кафе строилась баррикада? ЖАВЕР
Прототипом Жавера был: *ну, тут все варианты хороши*
С чем Грантер сравнивал Анжольраса: ЖАВЕР
Козетту на самом деле зовут: ЖАВЕР

И если выказывать свою озабоченность ЖАВЕРОМ везде, можно стать
та-дам!!!

Итак, вы - Вальжан

Вы обречены: вы главный герой. Конец будет немного предсказуем, но до этого вы пройдете каторгу, приобретете приемную дочь, паранойю и кучу денег. Не оглядывайтесь. Вы и так знаете, кто у вас за спиной.

Пройти тест

Если больше половины неправильных ответов, то:

Итак, вы - Мариус

Вы ничего не видите вокруг себя, только свою любовь. Очнитесь, никому не интересна ваша одинокая душа! И кстати, ту девушку зовут не Урсула. И вообще это не ее платок.

Пройти тест

@темы: картинки, тест, Les Miserables, репост, доза кайфеина

10.08.2013 в 23:53

Пишет  fandom Les Miserables 2013:

fandom Les Miserables 2013. Level 2. Челлендж, часть 1

Название: Музыкальные темы в "Отверженных"
Автор:  fandom Les Miserables 2013
Форма: фандомная аналитика
Пейринг/Персонажи: все
Категория: джен
Рейтинг: G
Размер: 2749 слов
Примечание/Предупреждения: аналитика перегружена вставленной музыкой (лучше не открывать все каты сразу) и названиями тем собственного изобретения.
Многочисленные спойлеры к мюзиклу инсайд.
Ни в коем случае не хотелось бы утверждать, что ниже написанное - окончательное и законченное, и что к сказанному о темах в мюзикле ничего нельзя добавить. Однако совсем подробного изучения тут хватило бы, пожалуй, на небольшую книжку. Автор просит прощения, если упустил что-то важное, и ни в коем случае не претендует на серьезный анализ; это лишь любительские заметки.
В тексте имеются сокращенияOFC - Original French Cast, 1980 г.; оригинальный французский вариант мюзикла, претерпевший немало изменений после переноса мюзикла на английскую сцену (были добавлены Пролог, Эпилог, некоторые персонажи "обменялись" песнями, некоторые песни или сцены пропали, другие появились и т.д.). Есть две записи: официальная и саундборд того же 1980 года (soundboard, "живая", не студийная запись реальной постановки, гораздо более полная; его иногда называют OFCS).
OLC - Original London Cast (оригинальный лондонский каст), 1985 г. - первая английская версия, также несколько отличающаяся от современной сценической версии.
CSR - Complete Symphonic Recording (полная симфоническая запись), 1988 г. - версия, в которой можно найти практически все, в отличии от большинства записей и постановок, где то и дело оказываются вырезанными некоторые моменты.
Названия композиций приводятся на английском без перевода, как и цитированные строчки (так как официального перевода мюзикла не существует, и я практически не касаюсь смысла слов), за исключением цитирования OFC (см. выше).
Для голосования: #. fandom Les Miserables 2013 - работа "Музыкальные темы в "Отверженных""

Даже если не очень вслушиваться в музыкальную сторону мюзикла, сложно, наверное, не заметить повторения части мелодий. И чем больше слушаешь – тем больше ловишь и замечаешь: это далеко не только "зеркальные" Valjean's Soliloquy и Javert's Suicide, Lovely Ladies и Turning, тема епископа и Empty Chairs and Empty Tables, но гораздо более мелкие – и гораздо более частотные мотивы. О них и пойдет далее речь.

La misère / La lumièreLa misère / La lumière

Сейчас эта тема известна в основном по On My Own, но ее так же можно заметить в Come to Me, при смерти Фантины, и в конце мюзикла, когда умирает Вальжан (и призрачная Фантина повторяет "Come to me…").


Между тем даже в современном варианте мюзикла она появляется еще в Прологе. Слова расположены иначе, но музыка та же.


Но если мы обратимся к OFC и полной его записи, то тема там будет встречаться гораздо чаще. Собственно, впервые она появляется в L'air de la misère, в которой легко узнать будущую On My Own. Тогда же это было соло Фантины.


Мелодия повторяется еще несколько раз – и почти всегда сопровождается словами "La misère…" (соответственно – "несчастье" в переводе и общий корень с misérables).


Ее исполняет и Эпонина – вместе с Мариусом.


Собственно, единственный раз, когда в начале этой темы не звучит "La misère…" – это смерть Вальжана, где она превращается в "La lumière…" ((фр.) свет) – достойная Гюго трансформация.


Тема законаТема закона

В OFC эта тема впервые появляется в Dites-moi ce qui se passe – вместе с Жавером. В английской же версии, однако, она впервые звучит при поимке Вальжана полицейскими в Прологе (который отсутствует в OFC), что делает мотив скорее общей темой закона, нежели конкретно Жавера. Однако есть и другие моменты, которые не дают мне назвать ее темой Жавера – об этом ниже.

В целом же она появляется в Прологе ("Tell his reverence your story…"), Fantine’s Arrest ("Tell me quickly what’s the story…" etc.), The Runaway Cart ("I have only know one other…"), Javert’s Intervention ("Could it be he’s some old jailbird…"), в передразнивании Гавроша после Stars и, наконец, на баррикаде; кроме того, разумеется, строки Жавера в One Day More – тоже вариация этой темы.




Эта тема почти всегда появляется вместе с другой – я условно назову ее темой ответчика. В Fantine's Arrest это Баматабуа и Фантина, в Javert's Intervention это Тенардье и т.д.

Интересно заметить, что в Прологе епископ не только "отвечает" полицейским – "But my friend, you left so early…" – но и сам использует тему закона: "So monsieurs, you may release him…" Что довольно логично, учитывая, что сам он в определенном смысле является законом.

Петь епископ заканчивает на той же ноте (ми), но в мажоре вместо традиционного в том месте минора.

Затем – арест Фантины: тема закона звучит при появлении Жавера, "отвечают" ему Баматабуа и Фантина. В OFC это дополняется тем, что Фантину вслед за Жавером попрекает "хор общественного мнения" – практически греческая трагедия.

Хор вообще нередко звучит в OFC: так же он советует Мадлену бежать, когда Жавер приходит его арестовать (Confrontation тоже возникла при переносе на английскую сцену), а еще появляется в очень интересной роли на баррикаде (см. ниже).

The Runaway Cart – своего рода исключение: не считая "куплетов" Гавроша, это единственный раз, когда "тема ответчика" отсутствует. Вальжан-Мадлен не использует ее, чтобы ответить на обвинения Жавера – вместо этого он использует свою тему (о ней ниже). Можно сказать, что Жавер (в данном случае, равный закону) не ищет виноватых (поскольку "настоящий Вальжан" уже найден) – или же сам Вальжан не желает "отвечать перед законом".

(Единственное, что немного выбивается из логики – то, что сам Жавер использует тему ответчика здесь и в Intervention. Но посклольку изначально, в OFC, этого нет, то можно, вероятно, проигнорировать.)

Далее – пародия от Гавроша; в OFC и OLC она появляется сразу после Javert's Intervention, в более поздних версиях – после Stars.
Здесь можно лишь заметить, что в OFC Гаврош передразнивает инспектора еще и словесно: если Жавер начинает главную тему закона с "C'est la volonté divine" ("Это божественная воля [привела меня в Париж]"), то Гаврош два своих куплета начинает с "C'est la volonté du diable" ("Это воля дьявол"а) и "C'est la volonté du pape" ("Это воля Папы") соответственно, как бы поправляя инспектора.


Пожалуй, самое интересное применение этого мотива – это баррикада. Это можно заметить и в англоязычных версиях (и тех, что на ней основываются) – но в основном в OLC, CSR и других, где не вырезаны строки студентов, а также в некоторых иноязычных записях. Две темы здесь оказываются перевернуты с ног на голову: теперь уже студенты используют мотив закона, а Жавер отвечает перед законом – другим законом, законом народа.

Но заметнее всего это в OFC. Здесь хор ("общественного мнения") практически зеркально отражает хор из Dites-moi ce qui se passe (см. выше). Там он был на стороне инспектора, здесь – против него, и Жавер им осужден.


Другие темы ЖавераДругие темы Жавера

Если внимательно проследить, то становится очевидно – тему закона Жавер использует исключительно в качестве слуги полиции; она не появляется при шпионаже на баррикаде и когда Вальжан отпускает его оттуда; ее нет в Javert's Suicide.

В суициде Жавера не так просто расслышать что-то из других частей мюзикла, кроме, естественно, Valjean's Soliloquy, с которой они повторяют друг друга почти целиком, кроме вокальной части.
Впрочем, в испанской версии мюзикла Жавер повторяет даже финальный крик Вальжана (на слова "Jean Valjean is nothing now", только, конечно, со своим текстом... и на испанском).

Но мы разбираем именно Javert's Suicide, поскольку она появилась задолго до Valjean's Soliloquy (которая является частью Пролога и была написана уже для английской сцены).

На самом же деле корни в эту композицию (или из нее – порядок написания нам редко когда известен) растут из двух других моментов.

Первый – это Javert's Intervention. Первый куплет обоих композиций положен на один мотив.



Второй – это Valjean's Revenge (сцена, когда Вальжан отпускает Жавера на баррикаде).


По сути, в обоих случаях Жавер жаждет смерти, и во втором – добивается своего. (Здесь была грустная гифка.)

В OFC все ровно так же; боли и безысходности добавляет повторяющиеся из сцены на баррикаде к суициду слова Жавера "Je ne marche pas" ("Я не работаю/не функционирую/не могу").

Темы ВальжанаТемы Вальжана

Как уже было сказано выше, Вальжан не использует "тему ответчика" при разговоре с Жавером в The Runaway Cart. Вместо этого он использует свою персональную тему. Она неоднократно появляется в мюзикле: кроме вышеупомянутого – в Прологе, при аресте Фантины и когда Вальжан забирает Козетту у Тенардье.





Затем – довольно любопытный момент; мотив, который появляется всего два раза: в разговоре Вальжана с Козеттой после попытки ограбления дома на Плюме и с Жавером на баррикаде.


(Довольно неловкий момент, когда в голове играет одна и незаметно переходит в другую. "Believe me, were it within my power, I'd feel each passing hour…" – говорит Вальжан Жаверу.)

Наконец, всем известная тема, звучащая в One Day More и разделяющаяся в Who Am I? / The Trial на две части. Обычно они появляются вместе, но не всегда. Вторая часть – наиболее известная – впервые появляется в начале At the End of the Day, в инструментальном варианте.

Довольно интересно получается – можно сказать, что музыка показывает влияние Вальжана на город; то, как он практически стал его душой и центром.

Далее – Who Am I, классический вариант этой темы с традиционным "разделителем": "If I speak, they are condemned, if I stay silent, I am damned…"; до повторения этих слов – первая часть, после, начиная с "Who am I..." – вторая.


В следующий раз она появляется уже в Париже, в Attack on Rue Plumet: знакомая музыка первой части.


Затем, естественно, One Day More, после которой, уже во втором акте, первая часть темы появляется при разговоре Эпонины с Вальжаном.

Эпонина сама использует этот мотив, начиная разговор. Вторая часть темы отсутствует (уступая, видимо, теме Мариуса – она также появляется в Valjean's Confession).

Самое интересное, как всегда, на баррикаде. Именно слегка измененная версия первой темы играет при появлении там Вальжана.

Не считая первой строчки, слова расположены примерно одинаково. Во вторую часть мотив не переходит, а продолжается до First Attack. Затем, уже после атаки, она появляется вновь: слова студентов расположены немного по-другому, но музыка остается той же, но когда начинает говорить Вальжан ("Give me no thanks, monsieur…"), то все целиком звучит еще более знакомо.


Самая необычная аранжировка этой темы поялвяется в OFCS – холодная и отстраненная.


В последний раз тема звучит в Valjean's Confession. Здесь мотив начинается со слов "Not another word, my son…" – нечто похожее на "разделитель" из Who Am I, хотя слова расположены немного иначе. Еще сильнее этот момент похож на сцену с письмом ("Give me that letter here, my boy…"). Затем начинается вторая часть темы.


В OFC эта тема встречается еще чаще: ее инструментальная версия появляется чуть ли не при каждом важном моменте в жизни Вальжана: при встрече с Фантиной, с Тенардье и т.д.


И она же заканчивает его жизненный путь – звучит в самом конце оригинального варианта мюзикла.


В качестве бонуса – начало Пролога в OLC; позднее первые ноты мюзикла стали звучать так, как они всем известны; однако здесь появляется та же самая тема, но в миноре.


Тема ЭпониныТема Эпонины

Появляется она в Eponine's Errand (после столкновения Мариуса с Козеттой и Javert's Intervention).


Также ее можно найти в старых – не обрезанных – вариантах Attack on Rue Plumet: до появления Тенардье с Петушиным часом Эпонина разговаривает с Монпарнасом и переживает.


В OFC она звучит еще полнее (настолько, что композицию вполне можно считать источником всей темы), притом, что элемент диалога там отсутствует. (Перевод на английский можно прочитать здесь.)


Наконец, перед A Little Fall of Rain – более медленная и лиричная вариация.


Надо сказать, начало соло Эпонины из OFC, совсем исчезнувшего в современном варианте мюзикла, тоже напоминает эту мелодию.


Другие ТенардьеДругие Тенардье

Торгуются мадам и месье Тенардье под одну и ту же тему (более того – вальс); что с Вальжаном, что с Мариусом. Она же появляется в The Robbery, когда они пытаются развести Вальжана на деньги.




И грабежом (при содействии Петушиного часа) занимаются под один мотив.



Можно заметить, что Тенардье – одни из немногих персонажей, которые абсолютно всех склоняют играть по своим правилам и на своем поле –

В той же The Robbery Мариус и Эпонина разговаривают под ту же мелодию, под которую Гаврош представляет себя и окружающих в Look Down / Paris.



Она появляется еще раз – когда они встречаются на баррикаде.

URL записи

@темы: картинки, размышлизм, Les Miserables, музыка, репост, фикрайтерское

Кажется, прежний пацифист и толераст во мне медленно дохнет.
Так что я нарисовала здесь виртуальным песочком картиночку *надеюсь, то, что она такая развесёло-радужная, никого не оскорбит?* и ухожу за опилками для крыс.

@темы: картинки, размышлизм, негатив, репост

@темы: размышлизм, реальность, изо дня в день, взгляд вперёд, Но я надеюсь, веру в сердце храня (с), Да я почти что гений! (с)

"Чтоб я да ещё раз - да никогда и ни за что!!!"

*Вы прослушали миниатюру "Жавер и грядки"*

: только что мне прочитали фанфик, слово в слово описывающий меня. Точнее, нас. До малейших деталей.

05.08.2013 в 21:59

Пишет  fandom Les Miserables 2013:

fandom Les Miserables 2013. Level 2. Мини, часть 2

1 | 2 | 3

Название: Камень и сор
Автор:  fandom Les Miserables 2013
Бета:  fandom Les Miserables 2013
Размер: мини, 3341 слово
Пейринг/персонажи: Жан Вальжан/Жавер
Категория: слэш
Жанр: драма, романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: — Ничего здесь не вырастет, — ворчит Жавер, — только зря силы тратите.
Примечание/Предупреждения: AU; обложка.
Для голосования: #. fandom Les Miserables 2013 - работа "Камень и сор"

Когда он просыпается, Вальжана в постели уже нет, и Луизет свернулась клубком на его подушке. Вальжан встает рано, до восхода солнца, как прежде вставал и Жавер, но события последних трех лет словно сломали его, а вместе с ним и старые привычки.

Дверь раскрыта, и свежий воздух колеблет пеструю занавеску, на полу — разноцветные пятна. Вся комната залита до краев колышущимся янтарным светом. На столе — свежая газета, миска с вареными яйцами, сыр и хлеб под чистой холстиной. Значит, Вальжан успел сходить в поселок еще затемно.

Луизет переворачивается и сладко зевает, позволив Жаверу подробно ознакомиться со строением кошачьей пасти. Ее лапы вытянуты так, что одна почти касается его носа. Чертова тварь бог весть по какой причине питает к нему особую симпатию, хоть он ни разу ни покормил, ни погладил ее.

Все тело ноет и кости хрустят, когда он выбирается из постели (Луизет смотрит на него с укором), но вовсе не потому, что он состарился и ослабел. Перед тем как натянуть штаны, он почесывает синяк на бедре, покашливая и краснея, хотя никто его не видит. Тут можно было бы и не одеваться, разгуливать голым, все равно их могут увидеть только дикие козы, как сказал однажды Вальжан со смешком, и добавил: но перед дамой неудобно.

Дама приподнимает голову и следит за ним немигающим взором желтых глаз.

*

Еще прохладно, воздух тяжелый, влажный и соленый, ветер нагоняет тучи, а тени в саду острые и длинные, как кинжалы.

Вальжан сидит за домом на низкой скамейке и неторопливо возится с парой своих грядок. Земля здесь сплошной камень, песок и сорняки — и вот он выбирает камни, выкорчевывает длинные жесткие корневища, а потом, докопавшись до глины, вмешивает в нее чернозем из плетеной корзины.

— Ничего здесь не вырастет, — ворчит Жавер, — только зря силы тратите.

Вальжан поднимает голову и улыбается ему так же медленно и бережно, как возделывает землю.

— Доброе утро. Хорошо спали?

Синяк на бедре начинает чесаться с удвоенной силой; Жавер снова кашляет, краснеет и закладывает руки за спину.

— Спасибо, нормально спал. Зачем вам это?

Он кивает на три аккуратные кучки — камень, песок, корни.

— Доделаю забор, — поясняет Вальжан, возвращаясь к своему занятию, — песком посыплю дорожку, а корни высушу и сожгу. Зола в хозяйстве пригодится.

Жавер хочет язвительно ответить, что подробности сельской жизни мало его интересуют, но придерживает язык. Луизет меж тем спасает его от лекции о полезных свойствах золы, явившись тереться об ноги с такой мощью, что Жавер пошатывается. Громким хриплым завыванием она призывает наконец позавтракать.

— Полейте мне? — просит Вальжан, поднимаясь и отряхивая ладони друг о друга.

Рукава рубахи у него закатаны, чтобы не испачкать, и, когда Жавер льет ему из кувшина, то не может не вспоминать, как заметил эти крупные ладони и огрубевшие пальцы еще в Монрейле, когда Мадлен снял при нем перчатку. Но тогда он не осмелился спросить, хотя внутри и шевельнулся червячок сомнения.

Теперь он знает, на что они способны. И грядка, и нынешний Жавер — все дело этих больших бережных рук, его труд и терпение.

Наконец Вальжан заканчивает умываться, и Жавер подает ему полотенце, отводя глаза. Сейчас утро, неподходящее время для тех мыслей, что бродят у него в голове.

— Я сварю кофе, — бросает он сухо и уходит в дом, чувствуя спиной внимательный взгляд.

*

После завтрака Вальжан предлагает прогуляться, пока солнце еще не начало палить. Приставив к двери полено — здесь дома не привыкли запирать, да и воровать у них особо нечего — они спускаются к морю и идут по кромке прибоя. Кругом ни души, только чайки носятся над водой и кричат хрипло как вороны, хватая рыбу.

Вальжан заставил его надеть соломенную шляпу, чтобы не напекло голову, и Жавер после недолгих препирательств сдался, хотя это и смешно. В Тулоне солнце пекло порой немилосердно, а он нес караул в суконной форме, и ни разу не было у него солнечного удара.

— Мы не те, что раньше, — говорит ему Вальжан терпеливо. — Наденьте, что вам стоит.

И смотрит на него, улыбаясь одними глазами. И Жавер надевает, ворча себе под нос, что, дескать, он здоров как бык, зачем эта комедия.

Так они и идут — Жавер в шляпе, по старой привычке заложив руки за спину — кулак у него бессознательно сжимается и разжимается, словно там пусто без привычной тяжести полицейской дубинки. Вальжан же снял чулки с башмаками и, как ребенок, радуется водяным барашкам у ног. Он идет с непокрытой головой, ветер вьет его кудри.

Иногда они заговаривают, но чаще гуляют молча, ибо многое давно переговорено между ними за долгие вечера. Никогда ранее Жавер не ощущал такого спокойствия, будучи наедине с кем-то, рядом с другой человеческой душой.

Они доходят до их излюбленного места, где тропинка выводит на небольшой уступ, на котором растут редкие сосны. Постелив пиджаки на сухой дерн, они располагаются в рассеянной тени. Вальжан вынимает газету, а Жавер сперва долго стоит на краю и смотрит на разбивающиеся о берег волны, потом садится рядом (Вальжан предлагает почитать ему вслух, но он отвечает отказом. Теперь ему нет ни смысла, ни желания знать новости, гори оно все в аду синим пламенем), а потом и вовсе ложится и задремывает.

Колено Вальжана касается его поясницы. В полудреме Жавер чувствует, как Вальжан осторожно развязывает ленту на его волосах и пропускает пряди меж пальцами, расправляя и расчесывая их.

Он лежит спиной к нему, закрыв глаза, и нежится под этими любящими прикосновениями, разморенный от ветра и солнца, от запаха смолы в воздухе. Сейчас, в полусне, он расслаблен и доверчив, хотя ранее и помыслить не мог о том, чтобы вот так повернуться к кому-нибудь спиной и задремать.

К горлу подкатывает ком, ему трудно дышать и хочется схватить эту большую руку и закрыть ею свое лицо, будто от нестерпимой боли, обжигающей ему все внутренности. И он так и делает, почти не понимая, что делает это в действительности — берет Жана за руку, тянет ее к своему лицу, уткнувшись в грубую кожу, прижимаясь губами к сердцевине ладони.

Вальжан откладывает газету и ложится рядом, тянет его за плечо, побуждая повернуться. Когда Жавер поворачивается, не открывая глаз, то чувствует, как Вальжан отводит волосы с его лица и целует в лоб и в закрытые веки, и в губы, мягко и неторопливо, и это совсем не похоже на те горячечно спешные вязки, животные судороги Тулона. Словно у них полно времени, словно эта земля до самого горизонта принадлежит только им двоим, и так будет всегда, бесконечно.

— Жан, — шепчет он, облизывая губы, и притягивает к себе Вальжана за шею — чувствуя под ладонью знакомые бугры шрамов.

— Ш-ш, — говорит Вальжан и целует его, и гладит его лицо и волосы, как гладит Луизет, и Жавер фыркает от этой мысли.

Слезы отступают, так и не родившись.

*

Когда солнце стоит высоко, они укрываются в доме, где прохладно и сумрачно. По дороге Вальжан нарвал щавеля и дикого лука, и на обед у них деревенское кушанье — суп с яйцом, картофелем и кореньями. Откуда-то, как по волшебству, появляется увесистый бумажный пакет со свежими колбасками — должно быть, они также были куплены утром в поселке, и Жаверу поручено их поджарить.

Жавер никогда в этом не признается, но ему нравится незамысловатая стряпня Вальжана. Особенно ей радуется его бедный желудок, привыкший выживать на кофе, куске сыра и понюшке табаку. Хотя Жавер и жалуется, что скоро не будет пролезать в дверь, но на самом деле он скорее похудел, а не поправился, и чувствует себя куда лучше, чем в Париже, разве что от свежего воздуха у него часто кружится голова и все время тянет в сон.

Тут же из ниоткуда возникает Луизет, привлеченная запахами, и лезет Жаверу под руки, чуть не в огонь, безмозглое созданье, в нетерпеливом желании полакомиться сочной колбаской. Получив добычу, она отходит с ней к порогу и поедает, рыча как дикий зверь. Собственно, только видом она напоминает домашнюю кошку, ибо когда она появилась в их жизни — худая и грозная, меча хвостом по бокам — то вошла в дом и улеглась на пороге, будто завоевательница.

После обеда Вальжан ложится немного отдохнуть, а Жавера, напротив, охватывает суетливое нетерпение. Сейчас он бы готовился к ночному патрулю или писал свои бумаги, или допрашивал подозреваемых, сейчас шла бы подготовка к его настоящей ночной жизни, которая столько лет занимала все его время, представляла всю его сущность.

Здесь же нет ни суеты, ни шума и гвалта городских улиц, только полуденный зной и тишина, нарушаемая негромким похрапыванием Вальжана. Луизет тоже спит, наполовину в тени, наполовину на солнце, ее рыжий бок мерно мелко подрагивает, вздымаемый дыханием.

*

Жавер уходит к морю без шляпы и пиджака и бродит бесцельно, обуреваемый мыслями, которые при малейшем приближении бросаются врассыпную, как козы, что пасутся вдалеке.

Решив окунуться, он раздевается и входит в воду. Волны сегодня сильные и почти сбивают его с ног, и в какой-то момент он ясно представляет себе, как заходит в воду все дальше и дальше, а потом плывет тяжело и неумело, и как его, наконец, с головой накрывает волна. И все, финита! Но он хорошо знает, как выглядит утопленник — безобразный и раздутый, посиневший. Он представляет, как Вальжан будет искать его и как заплачет, обнимая бездыханное тело.
Нет-нет, он никогда не позволит себе причинить Жану такую боль. Кроме того, он ведь дал слово, и теперь ему придется его сдержать. Но что делать с этим нетерпением внутри, с этой яростью, которая рано или поздно обрушится им на головы. Этот черный гнев, сочащийся из него как гной из ран, как смола из разбитого молнией дерева — плохое удобрение для любви.

*

Замерзнув и дрожа от холода, он надевает на мокрое тело штаны и рубашку и поднимается к дому. К тому времени, когда он добирается, он успевает обсохнуть и даже вспотеть.

Солнце клонится к горизонту, а Вальжан вернулся к своим грядкам. Это злит Жавера, эта бессмысленная возня в земле — стоило ли четыре десятка лет бегать от каторги, чтобы вернуться к тому же занятию? Земля эта бесплодна, как душа закоренелого преступника, сор да камень, камень да сор, какой смысл удобрять ее, если все равно не вырастет ничего путного?

Но он молча насыпает камней в корзину из-под чернозема, размешивает глину в миске и уходит лепить забор, загибающийся нелепой загогулиной с края дома.
Руки у него не такие ловкие и загрубелые как у Вальжана, он привык к другому труду, перу и дубинке. Он может и бумажник вытащить, пальцы у него ловкие, но ловкость бывает разной.

На время монотонная работа каменщика успокаивает его, он заканчивает ряд и отходит попить воды. Когда он возвращается, уродливый плод его труда разрушен — камни рассыпались по земле, а Луизет сидит чуть поодаль и безуспешно пытается слизать со шкурки липкую глину.

Его останавливает повелительный окрик Вальжана, окрик, в котором он узнает манеру Мадлена. Только тогда он медленно опускает занесенную руку и смотрит на свой кулак, в котором зажат камень. Луизет нигде не видно, а Вальжан уже стоит рядом и держит его руки в своих, разжимает сведенные судорогой пальцы, вынимает камень. На ладони кровь, он с такой силой сжал известняк, что умудрился рассечь кожу. Не говоря ни слова, Вальжан берет его за руку и, как упрямое животное или дитя, ведет умывать и перевязывать.

— Мне здесь нечего делать, — бормочет Жавер.

— Я вас не держу, — говорит Вальжан сдержанно, промывая ему руку. — Хотите, возвращайтесь в Париж. Или можете поступить на службу и здесь в поселке.

— Ловить гусей и пьяниц? — фыркает Жавер. — Увольте.

Вальжан пожимает плечами и рвет чистую тряпку на бинт.

— Так заживет, — говорит Жавер, пытаясь вывернуться.

— Дайте руку, — рычит Вальжан, видимо, потеряв свое ангельское терпение, и тогда глаза Жавера вспыхивают.

— Что, я наконец достал вас, святоша? Вам надоела ваша благотворительность, держу пари, вы спите и видите, чтобы я уехал!

— Вздор.

Вальжан тяжело дышит, заливает рану чем-то едким и пахучим и заматывает ему руку. Они дрались всего один раз в жизни — в больнице Монрейля, у постели Фантины.

Втайне Жавер надеется, что Вальжан сорвется и бросится на него, и тогда он сам перестанет чувствовать этот разъедающий стыд, прорастающий в нем, разрывающий его на части. Это ему, ему хочется броситься на Вальжана и растерзать его, своего спасителя.

Своего... И тут Вальжан хватает его за плечи, покончив с перевязкой, и затыкает ему рот поцелуем. Едва опомнившись, когда перестает хватать воздуха, Жавер захлебывается возмущением, но его снова целуют, а потом еще раз — и он отвечает, рыча и кусаясь.

Он не помнит, как они оказываются в постели, не помнит, как он сам рычит, обнимая Жана руками и ногами, рычит, пока это рычанье не переходит в стоны, а Жан шепчет ему:

— Замолчи, замолчи, что за вздор, никогда ты не надоешь мне...

*

Солнце уже опустилось, и он лежит, опустошенный, слабый, как после долгой болезни, покрытый потом, прислушиваясь к себе, вышла ли злоба из него или нет, вытек ли яд. Он знает, что вскоре она подступится снова, но с каждым разом ему становится совсем чуть-чуть, почти незаметно, но легче.

Вальжан ворочает угли в очаге, проверяя, чтобы они все прогорели как следует, приносит воды, молится, большой и почти бесшумный в сумерках, как будто разросшаяся Луизет. Потом притворяет дверь и ставни, задувает свечу и ложится рядом с ним. Жавер не поворачивается, притворяясь спящим.

На кровать кто-то мягко вспрыгивает и пробирается по ним, ступая осторожными лапками. Через минуту Луизет устраивается у него на подушке и начинает умывать Жавера жестким царапающим языком, и только сейчас он замечает, что все лицо у него залито злыми беспомощными слезами.

Он протягивает руку во мраке и неловко гладит ее пальцами меж ушей в качестве извинения.

*

На следующее утро его ждет тот же завтрак и записка, из которой он узнает, что Вальжан ушел в поселок.

Луизет сбросила холстину и добралась до сыра, так что тот обгрызен и слегка обветрился. Но Жавер не брезглив. Он варит кофе, ест, но без компании его молчаливого сожителя кусок не лезет ему в рот. Они так вчера и не помирились, он не извинился за свою дикую выходку. Что, если Вальжан рассердился и не простит его?

Жавер подметает комнату, доделывает ряд на заборе, приносит воды и кормит кошку. На душе у него неспокойно. Когда все мыслимые дела кончаются (Вальжан бы придумал сто новых, но у Жавера не такая богатая фантазия), а солнце уже в самом зените, его охватывает непривычное чувство, близкое к панике. Почему он не возвращается, может ли быть так, что он сам бросил его и уехал, не сказав ни слова, обманув запиской, или ему стало дурно, и он упал где-нибудь на улице под нещадно палящим солнцем.

Может, фантазия у него и скудная, зато опыт богатый, и Жавер может вообразить себе сотни, тысячи чудовищных вариантов того, что может приключиться с немолодым, но вполне зажиточным господином, который любит путешествовать в одиночку по пустынным дорогам. Он не привык волноваться за кого-то, это странное чувство захватывает его полностью, он захлебывается в нем. Как Вальжан умудрялся жить с этим чудовищным чувством столько лет, когда растил Козетту? С этой ужасной тревогой за другого, как будто, если с ним что-то случится, у тебя разорвется сердце?

Поэтому в три часа дня он быстро идет по дороге в поселок, подгоняемый своей тревогой, а Луизет бежит за ним, зараженная его беспокойством. Несколько раз он оглядывается и пытается прогнать ее, но кошка не отстает, разве что немного отклоняется от курса, прячась от него в выцветшем бурьяне.

*

На полпути, когда он уже изнемогает от жары, в плывущем воздухе впереди ему мерещатся две фигуры — человека и лошади. Постепенно они приближаются, и с облегчением Жавер узнает Вальжана, который действительно ведет в поводу лошадь.

Недоумевая, он останавливается и садится в пыльную придорожную траву, не в силах идти дальше. Лошадь? Зачем этому безумцу понадобилась лошадь? Где они будут держать ее, чем кормить? Уж не украл ли он ее, мелькает у него мысль и вырывается булькающий смех. Нет, бред, не может быть. Вальжан может сейчас купить хоть табун лошадей при желании.

Постепенно путники приближаются, и глаза Жавера различают все больше деталей. Лошадь — чалая кобылка-двухлетка, с тонкими, как тростинки, ножками и торчащими острыми ушами, такими длинными, что напоминают заячьи.

— Что вы здесь делаете? — кричит Вальжан в изумлении, завидев его, — Я же оставил записку.

— Вас долго не было, — бормочет Жавер смущенно, пиная башмаком пучок травы. — Что это за явление?

Он кивает на лошадь.

— О, — говорит Вальжан, — я вас сейчас представлю. Только сперва встаньте и отряхнитесь, негоже знакомиться с дамой в таком виде.

— У вас всюду дамы, дамский угодник, вот вы кто, — ворчит беззлобно Жавер, тем не менее вставая и отряхиваясь.

— Мадмуазель Оранж, — говорит Вальжан торжественно, — это мой дорогой друг Жавер. Смею вас заверить, он человек самых положительных качеств, честный и порядочный и к лошадям добрый.

Говоря это, Вальжан искоса хитро посматривает на Жавера, а Жавер закатывает глаза, держа в зубах развязавшуюся ленту и пытаясь справиться с гривой волос. Наконец усмирив их, он спрашивает:

— Мадмуазель Оранж — это вы ее так назвали?

— Вовсе нет, ее так звали с самого рождения. А сейчас дайте-ка мне свой нож.

Сняв с головы соломенную шляпу, Вальжан проделывает в ней две дырки и ловко водружает шляпу на голову лошади, не обращая внимания на потерявшего дар речи Жавера.

— Очень жарко сегодня, — поясняет он. — Молодые лошади создания деликатные.

— Это вы мне рассказываете? — уточняет Жавер.

Вальжан вытаскивает из сумки, перекинутой через спину лошади (по другую сторону висят его башмаки) бутыль с водой и, смочив горло, протягивает Жаверу.
Потом предлагает ему яблоко, которое Жавер отвергает, и оно достается мадмуазель Оранж.

— Вы что — купили ее?

— Признайтесь, вы думали, что украл, — говорит Вальжан шутливо, когда они двигаются в сторону дома.

Жавер угрюмо молчит.

— Где мы будем держать ее? — спрашивает он наконец и чуть не всплескивает руками. — Чем кормить?

— Калитка у меня уже сколочена, а крышу я завтра настелю, соломы хватит. Насчет сена договорюсь позже, привезут, да и пока лето, вполне можно пасти ее, травы тут довольно. Хотите все-таки яблоко? У меня есть еще, я купил.

— Хочу, спасибо. Нет, не хочу, отстаньте с вашим яблоком! Какая калитка, какая крыша?

И тут он осекается, вспоминая тот изгиб забора. Так вот что это было. Загон. Значит, Вальжан уже давно собирался купить лошадь.

Они молча возвращаются домой, и в какой-то момент рука Жавера касается повода и пальцев Вальжана, а потом загадочным образом их руки сплетаются, и дальше они уже ведут мадмуазель Оранж вместе.

— Мне нужна будет помощь, — говорит Вальжан через какое-то время. — Я ведь не умею ухаживать за лошадьми.

Ну конечно, вздыхает Жавер про себя, конечно. Он уже все понял — его мудрый, все понимающий Жан купил эту лошадь не для себя, для него. Он не будет отрицать, кобылка прелестна, и он уже предвкушает, как будет чистить ее и выгуливать, и как объездит в свое время.

Спохватившись, Жавер украдкой оглядывается, ища глазами рыжий проблеск в бурьяне — Луизет следует за ними, изображая крадущегося тигра в высокой траве.

*

Вечером, устроив как следует нового члена их крошечной общины и убедившись, что у нее вдоволь воды и сена, они лежат в постели, обнявшись, и Вальжан гладит и гладит его — как кошку, как лошадь, как свои камни и сорняки. Пропуская волосы между пальцев, потом проводя ладонью по загривку, по лопаткам, по спине до поясницы, а порой и ниже — неторопливыми мерными движениями, нагоняя сон.

Жавер и понятия не имел, каким его тело было голодным всю жизнь, как ему не доставало простой ласки. Первое время вся кожа у него горела и чесалась, будто его кусали блохи, пока он не догадался, отчего это. И самым мучительным было разрешить себе подставиться под эту ладонь, поверить, что он имеет право лежать вот так в обнимку и никуда не бежать, ничего не делать, и самую чуточку наслаждаться этим.

Двадцать лет Вальжан провел в цепях и на каторге, но Жавер — Жавер провел на каторге всю жизнь и не знает, удастся ли когда-нибудь ему сбросить свое ярмо и цепи.

Вальжан что-то говорит ему вполголоса, и он усилием воли заставляет себя прислушаться.

— Летом приедут дети, с ними будет много забот, я это хорошо знаю. Ты с ними так намучаешься, что думать забудешь про своих преступников.

Вальжан сильно преувеличивает — Шарль-Франсуа и Фантина дети хоть и живые и любознательные, но вполне воспитанные на взгляд Жавера — умеют занять себя, много читают и за обедом не капризничают. Но он ничего не говорит, только трется щекой о шрамы на груди Жана.

— Зимой съездим в Париж на Рождество. У тебя будет своя комната, тихая, с окнами в сад. Можешь не выходить, если не захочешь, тебя никто не побеспокоит.

«Я не хочу отдельную комнату, — думает Жавер, — не хочу спать без тебя, как раньше». А Вальжан продолжает, будто читая его мысли.

— Там две смежные гостевые спальни, да еще и в отдельном крыле, так что не беспокойся ни о чем. У Понмерси прекрасная библиотека, буду тебе читать вечерами. Или можно поиграть в шахматы — отчего нам и сюда не купить шахматы, я закажу, почему эта мысль не пришла мне в голову раньше...

И он говорит что-то и говорит, а Жавер засыпает под его гладящей неутомимой рукой, и ему снится падающий снег за окном, пылающий очаг и голос Жана, в котором так много любви, что Жаверу хватит на много-много лет.

До самых последних звезд.

Скачать все одним файлом
.doc | .fb2 | .pdf

URL записи

@темы: размышлизм, реальность, негатив, Les Miserables, репост, фикрайтерское, доза кайфеина

@темы: музыка, репост, позитив, взгляд вперёд, Но я надеюсь, веру в сердце храня (с)

С феста:

1.4. Дарк!Ньют. Ученый входит в дрифт с мозгом кайдзю, но вытаскивает оттуда не нужную для выживания человечества информацию, а получает приказ на уничтожение собственной расы. "В нем не осталось ничего человеческого".
2.14. dark!Германн/Ньют. Душить Ньютона кишками Кайдзю. «Никаких внутренностей на моей половине, ты понял?!»
2.24. Ньют/Герман, колледж-АУ.
2.30. Германн/Ньютон. Германн на дух не переваривает хэви-метал, который так обожает Ньют.
2.31. Ньют/(|)Герман, АУ относительно событий фильма, Ньют не выдерживает дрифта с кайдзю и умирает, либо сходит с ума. Герман слушает запись на диктофоне.
2.32. Тендо. Значение татуировки на его шее.
Непринятые заявки:
- 1. kid!Кайдановские. Защищать сестру от "бабаек". Можно в качестве воспоминаний.
- 6. Ньютон/Германн. Случайный поцелуй во время эксперимента с Кайдзю и тотальное смущение обоих после.

Просто так:

Близость в минус пятой (Ньют/Германн. Обратная хронология событий из жизни фундаментальных и естественных наук. + арт)
Пара слов о шифоне (Кайдановские).
*Фикбук полёг, когда-нибудь исправлю или вообще оставлю так. Большая часть там Ньютон/Германн, они там самые клёвые, ну и Кайдановские, естественно.*
ficbook.net/readfic/1008172
ficbook.net/readfic/1008680
ficbook.net/readfic/1018444
ficbook.net/readfic/1020858
ficbook.net/readfic/1042276
ficbook.net/readfic/1029043
ficbook.net/readfic/1000856
ficbook.net/readfic/1014306
ficbook.net/readfic/1045121
ficbook.net/readfic/1014465
ficbook.net/readfic/1026371



+ гиф с Кайдановскими.

@темы: картинки, репост, фикрайтерское

07.08.2013 в 09:16

Пишет  Diary best:

Пишет  Алисия-Х:

50 советов от Муми-троллей


1) Всегда горячо приветствуй всех тех, кто входит в твой дом.
2) Одинаково важно знать две вещи: как быть одному, и как быть с другими.
3) Муми-тролль должен знать, как правильно делать комплименты фрекен Снорк.
читать дальше4) Для того, чтобы во что-то верить, вовсе не обязательно знать, правда ли это.
5) Молоко, розы, булочки и ягоды - лучший способ отметить возвращение кого бы то ни было домой.
6) Иногда кто-то нуждается в тишине и уединении, и в этом нет ничего плохого.
7) Даже самые странные люди могут когда-нибудь пригодиться.
8) Люди, которые держат дом в тепле, а животы сытыми, должны почитаться как герои.
9) Относитесь к загадочным посылкам с большой тщательностью - вы никогда не знаете, что может быть внутри!
10) Наказание - это не единственный способ заставить кого-то хорошо себя вести.
11) Лодки - это лучший способ добраться куда-либо, особенно если вы Тоффла и хотите произвести впечатление на прекрасную девушку.
12) Иногда хорошо поплакать - это то, что вам нужно для роста.
13) Бывает, что всё, что тебе нужно, это поговорить с друзьями!
14) Нужно находить баланс между свободой и долгом.
15) Путешествуют ночью.
16) Открытия составляют четверть лучших вещей в мире.
17) На самом деле почти все можно исправить песней.
18) Подстраиваться под кого-то совсем не обязательно.
19) Каждый нуждается в том, чтобы ему время от времени рассказывали хорошую историю.
20) Чувства сложны и не всегда имеют смысл.
21) Проснуться в то время, когда все остальные члены семьи по-прежнему в спячке, не так весело, как кажется.
22) Иногда любой не может справиться со своими чувствами.
23) От семьи трудно что-либо скрыть.
24) Самые лучшие шляпы - цилиндры.
25) Ночью может быть либо страшно, либо волшебно, в зависимости от компании.
26) Вода важна не только для питья.
27) Жизненные взлёты и падения - неотъемлемая часть жизни Муми-тролля (или человека).
28) Иногда всё, что нужно сделать, чтобы успокоить кого-то, - это напомнить ему, что вы рядом.
29) Зимы всегда довольно тяжёлые.
30) Но тем не менее снег - это волшебство.
31) Люди с деньгами иногда пытаются указывать вам, что делать... но у них нет цветов.
32) Если даже Малышка Мю смогла это сделать, то и ты сможешь.
33) Иногда ужасно тяжело быть самим собой.
34) Мы все несем ответственность за тех, кто меньше нас.
35) Тот, кто любит блины или Муми-троллей, не опасен.
36) Всегда живи настоящим.
37) Иногда маленький секрет намного удобней, чем знание всех ответов.
38) Те, кто вас любят, никогда не обратят внимание на вашу неуклюжесть.
39) Нужно остерегаться последствий своей неумеренности.
40) Муми-мама может исправить всё, что угодно.
41) Вам нужны друзья, а не вещи, чтобы иметь дом.
42) Каждый нуждается в тепле и свете, даже Морра.
43) Пока вы находитесь на природе, вам никогда не будет скучно.
44) Быть коллекционером гораздо веселее, чем быть владельцем.
45) Мы живём один раз.
46) Каждый, вне зависимости от того, мал он или нет, имеет право сердиться иногда.
47) Даже самые грустные вещи перестают быть самыми грустными, если относиться к ним правильно.
48) Жизнь прекрасна.
49) Ваши планы не обязательно должны быть необычайными, чтобы сделать вас необычайно счастливыми.
50) В большинстве случаев конец - это начало!
source

URL записи

URL записи

@темы: отЧЁТ, репост, позитив, доза кайфеина

@темы: изо дня в день, взгляд вперёд, Но я надеюсь, веру в сердце храня (с)